– Не знаю. У завуча есть телефон, должна позвонить.

На следующий день нам позвонили из телецентра. Узнав, с кем говорит, звонивший представился сам и сообщил, что по многочисленным просьбам телезрителей они собираются повторить наш концерт. Нет, выступать не нужно, будет передаваться запись. Только перед передачей они хотят показать интервью с исполнителями, поэтому он интересуется, когда мы сможем освободиться от школы и приехать в студию. Естественно, за нами пришлют машину.

– Да хоть сейчас, – ответил я. – Мы окончили школу экстерном и вольны распоряжаться своим временем.

– Сколько времени вам нужно на сборы?

– Учитывая, что один из нас женского пола, не меньше получаса, – ответил я. – Но вам до нас примерно столько же ехать. Высылайте машину, а мы начнем собираться.

Я объяснил задачу жене, а сам пошел предупредить куратора.

– Поезжайте, – сказал он. – А я вызову машину. На всякий случай проедутся до телецентра и обратно.

Собрались мы за пятнадцать минут и еще минут десять ждали возле подъезда. Через сорок минут после прихода машины у нас уже брали интервью в одной из студий Шаболовки.

– Я Элеонора Беляева, – представилась нам ведущая. – Садитесь на эти стулья. Ваш концерт покажут в записи, а перед этим пройдет это интервью. Пользуясь случаем, хочу вам предложить приходить с новыми песнями в наш «Музыкальный киоск». А сейчас будьте внимательны, начинаем запись. Здравствуйте, дорогие телезрители. Сегодня в нашей студии...

Рассказав о нас, она перешла к вопросам.

– Мне сказали, что вы сдали школу экстернатом. Это правда?

– Да, – ответил я. – Я сдал чуть раньше, а Люся – дней десять назад. Все на отлично. Так что теперь у нас будет больше времени для творчества.

– Если быть талантливым, то во всем?

– А чего мелочиться? – пожал я плечами. – Это многим по плечу, не все только хотят напрягаться. Да и расставаться с детством не так легко.

– А вы, значит, расстались?

– А вы нас считаете детьми? Я думаю, что четырнадцать лет – это дети, пятнадцать – подростки, а шестнадцать – юноши и девушки. В этом возрасте люди взрослеют быстро, хотя многое зависит от того, кем себя считает сам человек. Можно и в восемнадцать быть ребенком.

– Вы сочиняете и поете песни не по возрасту. Спеть, конечно, можно все, но вот как сочинять хорошие вещи о том, о чем не имеешь представления?

– А никак, – ответил я. – Только кто сказал, что мы не имеем представления? Своим опытом можно жить в любом возрасте, а вот для того чтобы творить, человек должен прожить достаточно большую и интересную жизнь или обратиться к опыту тех, кто ее прожил. Я не смог бы написать «Прощание с Братском» без множества прочитанных книг, газет и журналов, без просмотра фильмов. Можно читать книгу только для развлечения, не особо загружая мозги, а можно брать из нее все то ценное, что дает чужой опыт. Я ведь и книги пишу, используя все заимствованные знания.

– Понятно, – сказала Элеонора. – Теперь зададим вопросы Людмиле, а то она у нас незаслуженно забыта. Скажите...

Глава 3

– Все! – я отдал Елене несколько исписанных листов бумаги, которые завершали мои комментарии. – По спискам мне больше нечего добавить, и большой необходимости в консультациях я тоже не вижу, разве что прояснить какой-нибудь упущенный эпизод или выслушать мое мнение. С научно-техническими знаниями будет сложнее, ученые, возможно, еще вытянут что-то полезное.

– Наука это не моя забота, – ответила Белова, укладывая мои листы в небольшой кейс и защелкивая замки. – Главное, что мне к тебе больше регулярно не мотаться. Что-то ты мало написал.

– А что там расписывать? – сказал я. – Все равно ничего из написанного о последних годах моей жизни, кроме природных катастроф, не повторится. Да и их может стать меньше, если не так раскачаем климат. А люди... Разве что интересно почитать, чтобы понять, до чего может дойти человеческая глупость или национальный эгоизм.

– Не знаю, – сказала она. – Я в твои записи заглядывать не имею права. Твои пожелания по лету я передала, обещали ответить в ближайшее время. Ну, бывай!

– Разделался? – спросила жена, когда я проводил Белову и вернулся в нашу комнату. – Сейф не заберут? А то он много места занимает.

– Отдал все: и свои заметки, и распечатки. А сейф пусть стоит, полезная штука. Пистолет есть где хранить, и драгоценности можешь положить, когда появятся.

– А когда они появятся?

– А что бы ты хотела? Уши у тебя не проколоты, в нос что-то вставлять пока не модно. Диадемы даже в мое время надевали только «Мисс вселенные». И что остается? Кольца, кулоны и бусы. Предлагаю кольцо поскромнее. Помнишь в «Хоттабыче» колечко «Носи, Петя, на здоровье»?

– Ну тебя, – засмеялась Люся. – Не даешь девушке помечтать.

– Купим что-нибудь, – пообещал я, – только попозже. Сейчас драгоценности на тебе будут смотреться слишком вызывающе, нужно малость подрасти. Так, к одной бездельнице добавляется бездельник.

– Мы не бездельники, – запротестовала она, – а отдыхающие после изнурительного труда. По лету еще не ответили?

– Елена сказала, что тянуть не будут. Послушай, сейчас в кинотеатрах премьера «Кавказской пленницы». Давай сходим, тебе будет интересно. Помнишь в «Сказках» показывали кадры из фильма? Хорошая кинокомедия, я ее за свою жизнь не меньше десяти раз смотрел.

– Иди к куратору, – сказала жена, – а я буду собираться. Пойдем на часовой сеанс?

– Да, должны успеть, если не будешь копаться.

Дверь открыл сам Федор Юрьевич.

– Есть идея, – поздоровавшись, сказал я. – В нашем кинотеатре классная кинокомедия. Хотим сходить на час. Составите компанию или дадите кого-то из парней?

– Заходи, – предложил он войти. – Нет больше парней. Елена забрала у тебя бумаги, они с ней же и уехали, так что с вами пойду я, тем более что предлагаете развлечься.

Был понедельник, и до окончания занятий в школе осталось два дня, поэтому билеты купили без проблем, и в очереди стоять не пришлось.

– Еще пятнадцать минут, – сказал куратор. – Давайте немного посидим на лавочке, успеем еще зайти.

– Вы новости слушали, Федор Юрьевич? – спросил я. – А то я их пропустил. По Израилю ничего нового?

– А что там может быть новое? – сказал он. – Приняли решение о расселении евреев, и теперь все страны, у которых есть лишние деньги, вносят их в специальный фонд. От арабов добились, что вывоз еврейского населения растянется на год. Людей нужно не просто вывезти, а обеспечить всем необходимым. Их там как-никак около трех миллионов. Наше правительство, кстати, тоже предложило принять часть беженцев. Не думаю, что будет много желающих. Наверняка большинство уедет в Америку.

– А во Вьетнаме?

– По всему Южному Вьетнаму дерутся, – ответил куратор. – Даже на окраине Сайгона были столкновения. Американцы усиливают там свой флот, а в самих Штатах на демонстрациях начали жечь флаги.

– Пойдемте в зал, политики, а то опоздаем, – сказала Люся. – Пять минут осталось.

Есть фильмы, которые после одного-двух просмотров совершенно не тянет смотреть еще раз, будь они хоть трижды прекрасные. Нет новизны – нет и интереса. «Кавказская пленница» была из тех, которые по прошествии времени с удовольствием смотрелись снова и снова. Может быть, у других было иначе, а у меня так. Я и сейчас смеялся вместе со всеми, хоть и не сгибался пополам от смеха как те, кто смотрели этот фильм впервые.

– Давно так не смеялась! – утирая слезы моим носовым платком, сказала Люся. – Замечательный фильм!

– Да, хорошая комедия, – согласился куратор. – Спасибо за то, что вытянули из дома. У вас какие планы на лето? Спрашиваю потому, что нужно кое-куда съездить. Если уехать во время вашего отсутствия, не придется брать замену.

– У отца отпуск с десятого июня, – сказал я. – Мы думаем съездить с моими родителями сначала к родителям отца на Украину, а потом к родителям матери в Азов. Передал о своих планах Беловой, теперь ждем ответа.